Андрей Ребенков: «Нельзя обманывать ни себя, ни зрителя»
- ФИО: Ребенков Андрей Борисович
- Должность, регалии: актёр театра и кино, ведущий мастер сцены «Гоголь-центра» г. Москвы
- Специализация: театр и кино
- Жизненное кредо: «Семья – моё всё!».
«Это звучит банально, но так и есть: когда мы обманываем людей, хоть бы даже и по мелочам – не важно, во благо или не во благо это совершается, то бесследно это не проходит. Ложь – это такая штука, которая потом, как червяк, начинает тебя «точить». На сцене то же самое: ложь – это зло. Нельзя обманывать ни себя, ни зрителя: нельзя действовать в угоду зрителю, вразрез роли», - размышляет актёр театра и кино, ведущий мастер сцены «Гоголь-центра» г. Москвы Андрей Борисович Ребенков. Что можно себе позволить на сцене, а что нельзя; в чем радости и сложности актерской профессии; как относиться к актерским экспериментам над классикой? О путеводной звезде и венчанном браке; о мечте сохранить счастье; о рецептах победы над собой и над обстоятельствами; о «битковых» залах и «Добрых ящиках»; о юношеском бегстве с «Аксайкардандеталь» в «кулёк»; о пути в мастера сцены, о детской многособытийности и семейных традициях, о неслучайных встречах и о многом другом – в нашем материале.
- Каким было Ваше детство?
- Запоминающимся и многособытийным. Я родом из Аксая – небольшого городка под Ростовом-на-Дону, вырос на улице, среди таких же детей, как и я. У нас было нормальное лето и настоящие зимы – с санками и снеговиками. Не было Интернета, но были детские игры: казаки-разбойники, догонялки, «садовник» и пр.
Мы общались, мы дружили, мы читали книги и делились впечатлениями. После просмотра фильмов мы моментально «переключались» на героев этих фильмов: мушкетёров, Зорро.
- Расскажите о своих родителях.
- Моя мама с 17 лет и всю жизнь проработала в библиотеке – это дало мне возможность лёгкого приобщения к литературе. Причём мамина подача всегда была ненавязчивой. Это принесло плоды – я любил и люблю читать.
А папа у меня – простой работяга, всю жизнь проработал на заводе. Его всегда уважали, потому что он – профессионал своего дела.
Кстати, когда я окончил школу, папа привёл меня к себе на завод и поставил к станку. А я в то время уже ходил заниматься в драмкружок, и у меня возник когнитивный диссонанс межу тем, что происходило в Доме культуры «Голубой факел» г. Аксая и у станка «Аксайкардандеталь». Пришлось пойти на серьёзный разговор с папой, чтобы изменить ситуацию и, хотя бы, изменить мой профиль деятельности на заводе. По итогам разговора отец отвёл меня в центральную заводскую лабораторию, и я начал учиться на слесаря-измерителя контрольно-измерительных приборов и автоматики. Надевал синий халат в будни и белый – в праздники, ходил по заводу и снимал показатели с термокарт. Меня хватило ровно на год заводской работы. После этого я пошёл искать театральные заведения в Ростове.
К сожалению, в Ростовское училище искусств, где было актёрское отделение, я не попал. Зато почти без экзаменов я поступил на факультет режиссуры самодеятельного театрального коллектива и клубной работы в Культпросвет училище (ныне – Ростовский колледж культуры).
Окончил «кулёк», но, понятное дело, что меня больше интересовала актёрская направленность, чем режиссёрская – режиссёр из меня, как из коровьей лепёшки пуля - настолько я был от этого далёк.
После получения диплома я осознал, что актёрского-то мне как раз и не хватило! Прошло некоторое время, и я встретился однажды со своей одногруппницей по училищу – Наташей Лебедевой, которая сказала мне, что при Новочеркасском драматическом театре набирают курс Ярославского театрального института.
С этого момента в 1991 году началась моя театральная актёрская деятельность.
- Вы с самого детства мечтали стать актёром, или это желание появилось в более осознанном возрасте?
- В детстве я ни о чём особо не мечтал: ни космонавтом стать, ни хоккеистом.
Помню, однажды мы гуляли с моим другом по Аксаю, и он вдруг попросил меня сходить с ним за компанию на пробы в народный театр «Данко» РДК «Голубой факел». Пришли мы, я сел на стульчик и смотрю, как мой друг что-то изображает, читает. Да так «по-драматически», «по-доронински». Посмотрел я и подумал: ерунда какая, я тоже так могу!
Руководитель клуба – Инна Яковлевна Белодедова - обратила на меня внимание и спросила, с чем пришёл я? Я объяснил, что пришёл просто за компанию, друга поддержать. Она спросила, что я могу, а я, как назло, ни одного стихотворения не подготовил! Говорю: «Давайте я Вам пантомиму покажу про рыбалку?» И на ходу что-то изобразил. Так, мы вместе с другом оказались участниками народного театра.
- А как родители отреагировали на то, что сын стал ходить в драмкружок?
- Мама отнеслась спокойно, поскольку сама – гуманитарий. А папа сказал: «Лишь бы это не мешало нашей с тобой рыбалке!».
Мама успокаивала папу тем, что «зато сын не курит и не пьёт, но занимается делом». Тогда это было очень актуально. Ну, а так как я по зрению не прошёл в армию, то путь мой был определён.
- Что самое важное Вы вынесли из своей родительской семьи?
- Из родительской семьи у меня многое перешло в мою собственную семью: традиции, отношение к жизни, отношения между членами семьи.
Очень важная традиция - радушие, гостеприимство. Все праздники мы всегда отмечали именно у родителей дома, поэтому хлебосольность я познал с раннего детства.
Лет с 13-14 я увлёкся поварским искусством, и до сих пор хозяин на кухне именно я: 20 лет не допускаю до кухни свою супругу.
А ещё из родительской семьи мне передалось стремление к здоровому образу жизни. Хотя, честно признаюсь: был в моей жизни момент, когда я от этого отошёл. Но это в прошлом: уже лет 15 я вообще не употребляю алкогольные напитки. И безалкогольные тоже. А 6 лет назад я бросил курить, потому что понял, что семья для меня – главное, и я не хочу рано закончить свой жизненный путь.
У меня на глазах было много историй, когда люди теряли свою семью из-за пристрастия к горячительным напиткам. Люди искусства ведь особенно подвержены этой страсти, и далеко не всегда это заканчивается хорошо…
- Поделитесь своим рецептом победы, ведь для многих эта тема очень актуальна…
- Для меня это было очень просто во всех смыслах. Потому что я, как только решил, так сразу же, буквально в одночасье, и бросил.
Помню, курить я бросал, используя так называемые электронные сигареты. Увидел однажды, как «звуковик» нашего театра использует такой способ бросить курить, и я тоже попросил мне купить. 4 месяца я «дымил» этими парилками.
Однажды на наш спектакль попала врач Онкологического отделения Ростовской 20-й больницы. Зашла после спектакля ко мне в гримёрку и увидела на моём гримировочном столе все эти «причиндалы». Доктор поинтересовалась, давно ли я использую эти парилки. Когда узнала, что уже 4 месяца, то сказала, что где-то через полгодика ждёт меня к себе в отделение. Рак гортани, рак горла, рак губы – это сплошь и рядом…
Я моментально собрал всё в пакет и выбросил. Больше я к курению не возвращался. В одну секунду представил, что мои дети увидят молодого папу в гробу, и меня охватил ужас…
Тема алкоголя была решена аналогично и кардинально. Я давно уже не пью даже безалкогольное пиво.
- Замечательный опыт личной победы! А как Вы пришли к своей актёрской победе – исполнению мечты работать в театре?
- Сначала я работал в Новочеркасске, а затем прежний художественный руководитель Ростовского театра драмы им. Горького – Николай Евгеньевич Сорокин - пригласил меня к себе, и с 2001 по 2013 годы я прослужил там.
Николай Евгеньевич буквально стал для меня вторым отцом, поэтому после того, как он умер, я не мог себе представить другого художественного руководителя – написал заявление и ушёл в никуда. Хотя на тот момент у меня в репертуарном листе было 72 роли! А мне на тот момент стукнуло 45 лет…
- И каково это - в 45 лет сорваться с «насиженного», «тёплого» места и рвануть в никуда?
- Ну, скажу так: в Москву уже перебрались некоторые актёры нашего театра, было уже не так страшно. Спасибо Серёже Галкину – мы вместе с ним показались у режиссёра и актёра Сергея Тонгура, он меня очень обнадёжил.
А по дороге домой мне пришло сообщение от руководителя «Гоголь-центра» Кирилла Серебренникова о том, что вопрос моего трудоустройства решён. Так я попал в свой второй дом. Я даже не ожидал, что у меня не будет никакой адаптации - чувствую себя на своём месте. И безмерно благодарен Кириллу за всё, что он для меня сделал и делает.
У нас каждый спектакль - битковые залы. Но кроме всего прочего существует в нашем театре и благотворительное направление: актёр Никита Кукушкин организовал проект «Добрый ящик», куда люди стали приносить вещи для ребят из детских домов. Сначала проект действовал только в нашем театре, но потом разросся и по всей Москве. Мы с коллегами с радостью работаем волонтёрами на складе: каждый месяц приезжаем и разбираем одежду, распределяем по детям-сиротам.
Так что, всё у нас замечательное: и коллектив, и руководство. Театр, не боящийся экспериментов.
- А лично Вы как относитесь к этим экспериментам? Например, к весьма современному звучанию классики?
- А классика у нас и звучит, как классика: ничего из текста не вырвано, персонажи говорят лишь то, что написано автором. Актёры одеты, не матерятся. Нужно просто хотя бы однажды посмотреть наш спектакль, например, «Мёртвые души», тогда всё станет ясно. Мои ростовские коллеги в корне поменяли своё мнение о нашем театре, когда побывали на спектаклях.
Недоброжелатели говорят о каком-то там либерализме, но этого на самом деле нет. Сплетни. Шлейф слухов. А питаться слухами – неблагодарное дело. Весь это нехороший пиар – абсолютно необоснован.
- Какую роль Вы на данный момент считаете самой сложной?
- Думаю, она ещё впереди. В силу определённых актёрских навыков, я пока справляюсь со всем.
- А самая любимая роль?
- Это Плюшкин из «Мёртвых душ». Очень люблю этот персонаж и этот спектакль. Он настолько родной в плане драматургии, настолько понятен для меня, как актёра, и очень интересен в плане передачи образа. Это так важно для меня!
- Есть роль, о которой Вы мечтаете?
- Скорее, это роль киношная, потому что театральных ролей у меня уже было очень много.
Хотя, при жизни Николая Евгеньевича мне очень хотелось сыграть старика Карамазова и Фамусова – это те возрастные горизонты, к которым я ещё иду. Карамазов и Фамусов для меня – верх артистической балансировки.
- Чего Вы никогда не смогли бы себе позволить в профессии?
- Это звучит банально, но так и есть: когда мы обманываем людей, хоть бы даже и по мелочам – не важно, во благо или не во благо это совершается, то бесследно это не проходит. Ложь – это такая штука, которая потом, как червяк, начинает тебя «точить». На сцене то же самое: ложь – это зло. Нельзя обманывать ни себя, ни зрителя: нельзя действовать в угоду зрителю, вразрез роли.
Несколько раз, будучи ещё в Ростове, я во время спектакля ловил «волну» зрительского внимания и начинал порой немного зрителей «держать», не думая ни о партнёрах, ни о задачах – получал свои «ха-ха» и аплодисменты, и был доволен. Но чего стоило потом после спектакля мучиться совестью! Зачем всё это? Зритель ведь и так всё понимает, не дурак же. Переборы ни к чему. Вот этого я себе уже не смогу позволить.
Кроме этого, я бы не смог на сцене выругаться матом и выйти голым.
- Какими чертами характера, на Ваш взгляд, должен обладать актёр?
- Да какие черты... Думаю, всё идёт из детских лет и строится на воспитании. Как тебя воспитали, таким ты и будешь, конечно, набирая определённый жизненный «багаж» и «цементируя» то, что имеешь.
Очень часто приходится сталкиваться с лицемерием: сначала люди целуются в щёчки, а потом выясняется, что это – показное. Но правда же всё равно через время вскроется.
Так что, главное – быть воспитанным человеком и культивировать в себе это в течение жизни.
- В чём для Вас радости и сложности Вашей профессии?
- Сейчас уже для меня моя профессия – это всё: творческая реализация, доход, образ мыслей и жизни. Прибегаешь со спектакля, приготовишь поесть и сразу читаешь текст следующего спектакля – в этом моя жизнь.
- Хотели бы, чтобы сыновья пошли по Вашим стопам и стали актёрами?
- Младший сын уже играет у меня в двух спектаклях, но я не знаю, насколько это серьёзное для него дело, и сколько всё это продлится. У него сейчас всё быстро меняется, поэтому, если что, я легко смогу переключить его внимание на другую профессию.
А старший сын учится на компьютерщика, у него свои интересы, думаю, что он уже сформировался в плане профессии, и я за него спокоен.
- А жена Ваша как относится к первым шагам актёрского пути младшего сына?
- Спокойно и мудро. Должен сказать, что моя супруга – это моя путеводная звезда. У нас венчанный брак, мы уже более 20 лет вместе.
Моя Ксюша буквально сделала меня своими руками: если бы не она, я бы уже давно пропал где-нибудь в подворотне. То, что мы живём сейчас в Москве, то, что у нас такие дети, и даже то, что они у нас вообще есть – всё её заслуга. Поклон и благодарность ей! Своими трудами она сделала из меня того человека, и в том виде, в котором я сейчас существую.
Я настолько счастлив в своей семье: мы вместе путешествуем, вместе отдыхаем.
- О чём Вы мечтаете?
- Мечтаю как можно дольше сохранить то счастье, которое у меня сейчас есть: атмосферу внутри себя, внутри семьи, внутри коллектива. Конечно, развиваться и двигаться вперёд. Но сохраняя то, что имеешь.
Хочется, чтобы было время. Чтобы времени жизни было больше. Мы все - недолговечный механизм, а после 50 уже день за три идёт, поэтому очень хочется действовать как можно дольше.
Беседовала Юлия Гащенко
