Александр Морозов: «Юриспруденция – мой «окоп»
- ФИО: Морозов Александр Анатольевич
- Должность, регалии: адвокат адвокатской палаты г. Москвы, коллегии адвокатов «Комаев и партнёры»
- Специализация: юриспруденция
- Жизненное кредо: «Вера. Семья. Служение Отечеству».
«Как госадвокат я должен защищать даже отъявленного злодея, но в этом случае защита заключается в том, чтобы проследить за справедливостью наказания: на преступника не должны «повесить» больше дел, чем он на самом деле совершил. Задача адвоката – не в том, чтобы сделать из преступника потерпевшего, а в соразмерности наказания. Адвокат – это врач. Врач не спрашивает, кого ему привезли в операционную», - подчеркивает адвокат Адвокатской палаты г. Москвы, коллегии адвокатов «Комаев и партнёры» Александр Анатольевич Морозов. Об родительском завете быть защитником слабых – как людей, так и животных; о мечте стать кадровым военным; о непростом пути к «своему окопу»; о том, как именно приходится защищать людей, попавших в сложную жизненную ситуацию; о холодном рассудке и горячем сердце; о честности и вере – в нашем материале.
- Как Вам вспоминается Ваше детство?
- Родители с раннего детства воспитывали во мне честность, порядочность, аккуратность и активную жизненную позицию. Родители учили не проходить мимо несправедливости, вступаться за слабых – как людей, так и животных. Бороться за справедливость словами и делами - быть мужчиной, защитником и опорой.
- Сейчас, по прошествии лет, как Вы оцениваете пользу своей борьбы за справедливость: Вам это качество характера пригодилось в жизни или, быть может, мешало в каких-то ситуациях?
- Пригодилось. Так получилось в жизни, что из 100 % своей работы в 80 % случаев я защищаю слабых, обездоленных граждан, многодетные семьи; борюсь с коррупцией в Москве и других регионах.
Всё, что происходило в моей жизни, должно было произойти. Даже если бы я смог сейчас, оглядываясь назад, что-то изменить, то прошёл бы тот же путь.
- Кто по профессии Ваши родители?
- Мама работала на фабрике рабочей, а отец – на стройке, строителем.
- Родители работали с утра до ночи. Удавалось ли им уделять внимание Вашему воспитанию, или, как и многих людей того времени, Вас сформировала улица и дворовые компании?
- Родители уделяли мне внимание и время. В раннем детстве и в юности мои родители заложили мне положительные качества. Помню, как учили меня не обижать слабых на примере купленных цыплят. Или, например, когда мы ездили летом в деревню к дедушке и бабушке, мама обращала моё внимание на красоту неба и всего, что нас окружало. Вспоминаются также наши семейные походы за грибами и многое другое.
- Кем Вы мечтали стать в детстве?
- Я хотел быть кадровым военным. Хотя занимался в различных кружках и секциях: пением, моделированием, самбо и рукопашным боем.
- В Вашей семье были военные? Откуда возник образ именно этой профессии?
- Да, мой дядя был военным, штабным офицером. Но я хотел быть военным полевым – не тем, кто в штабе находится, а тем, от кого зависят судьбы солдат. Хотелось сделать так, чтобы как можно больше солдат домой вернулись живыми и здоровыми.
- А почему это так и осталось мечтой, не воплотилось в жизнь? Или всё же были попытки реализовать детские чаяния?
- Дядя мне однажды сказал: «В жизни каждого солдата найдётся свой окоп, в котором он будет воевать». Юриспруденция – мой «окоп»: я занимаюсь правом, «воюю» в гражданских, арбитражных и уголовных процессах, провожу бесплатные юридические консультации при храме Преображения Господня в Тушино. А кадровым офицером я не стал, так получилось…
- А как Вы к этому пришли? Как начинался Ваш профессиональный путь?
- По окончании школы я пошёл в медицинское училище. Мне хотелось помогать людям. Отучился, стал медбратом. Педагоги говорили, что из меня получится хороший врач. Но тогда были сложные времена в моей жизни, нужно было на что-то жить, а учиться на врача нужно 6 лет. У меня такой возможности на тот момент не было.
Пришлось приспосабливаться к условиям - я отучился на официанта-бармена, получил сертификат и пошёл работать по этой профессии. Потом стал заниматься розничной торговлей на рынках, держал торговые точки. Параллельно я пошёл учиться на юриста. Но, спустя некоторое время, бросил учёбу. Декан меня уговаривал не оставлять обучение, но я не послушал его.
Позанимался я коммерцией, но понял, что высшее образование мне необходимо. Кроме того, была огромная жажда помогать людям и служить своей стране. Тогда-то я и вспомнил слова декана… И пошёл в Московский институт экономики, менеджмента и права.
В процессе обучения в институте я познакомился с адвокатом Александром Васильевичем Гусевым. Он пригласил меня на первый в моей жизни судебный процесс. Раньше я, как и многие люди в нашей стране, думал, что решение судьи бывает на стороне того, кто больше заплатит. Когда я пошёл на первый процесс, то увидел, что на самом деле всё не так: адвокат работал хорошо, честно, без взяток, и победил! Потом был второй процесс, третий. Я поменял своё мнение о судах общей юрисдикции, об арбитражах.
Александр Васильевич предложил мне учиться у него. Я изучил теорию и практику по конкретным делам. Помню, я тогда сказал, что смогу помочь ему, потому что являюсь профессионалом в области переговоров, могу составлять деловую переписку. Но Александр Васильевич ответил, что я ничего не умею, и что он всему будет меня учить. Так на самом деле и оказалось: я «засыпался» на первом же ходатайстве, не смог правильно составить иск и понял, что не умею общаться с людьми. Стал учиться у профессионала.
Со временем я понял, что адвокат подобен врачу: если врач, к которому человек обратился за помощью, будет больше обращать внимания на человека, а не на болезнь, то ничего не получится…
- А человека в болезни видеть не нужно?
- Нужно, кроме арбитража. В арбитражном процессе, например, спорят две организации, а в гражданском процессе нужно понять, где источники спора и постараться их ликвидировать. А вот в уголовном процессе нужно понять, почему гражданин приступил закон.
Например, сегодня я защищал человека, который ударил ножом другого человека и убил его.
- Многие люди сейчас возмутятся: как же защищать убийцу?
- Многим людям нужно, прежде всего, вспомнить, не являлись ли они инициаторами убийства, не делали аборты? Не отвозили ли своих жён на детоубийство? А не желают ли они кому-то зла? Ведь и словом можно убить…
Часто замечаю, что люди для других - прокуроры, а для себя и своих родственников - адвокаты.
Я стараюсь жить по правилу: не судите, да не судимы будете. Считаю, что каждый человек в уголовном процессе должен быть защищён, даже преступник. Адвокат должен ответить на следующие вопросы: почему человек совершил преступление? Какие мотивы им управляли?
- Вы с лёгким сердцем сегодня шли на этот процесс?
- Я шёл, как врач: он не спрашивает, кого ему привезли в операционную. Если человек нуждается в медицинской помощи, врач обязан ему её оказать. Хирург не спрашивает: виноват пациент или нет, но просто проводит операцию. Адвокат – это врач.
- Но ведь адвокат может защитить убийцу, который, предположим, оправдавшись, может пойти и дальше совершать убийства. Вы защищаете абсолютно любого человека, без разбора? Или только того, кого считаете невиновным?
- В уголовном праве, как у госадвоката, у меня нет выбора - кого защищать. Приведу пример: хирургу в военный госпиталь привозят раненого бойца, врач делает операцию. Следом привозят второго раненого – с вражьей стороны – хирург и ему делает операцию, не задавая лишних вопросов. Врач выполняет свою работу.
Убийца не оправдается перед законом, он получит свое наказание согласно закону и будет сидеть за решёткой.
- От хирурга не зависит нравственная составляющая человека, а от адвоката – зависит. Разве не так?
- Адвокат работает по факту. От него нравственная сторона клиента не зависит. Нравственная составляющая зависит от родителей и от самого человека, от его веры.
- Предположим, что её нет. Защищать очевидное зло, на Ваш взгляд, можно/нужно? Представим картину: человек погряз во зле, и не собирается исправляться, но хочет продолжать так жить. Вы это явно видите. Будете его защищать?
- Зло не нужно защищать, но задача адвоката квалифицированно оказать помощь клиенту, ибо он является советником по правовым вопросам. Не всякий человек в гражданском или в уголовном процессе знает свои права и обязанности.
Дело в том, что каждому человеку в силу закона полагается адвокат в уголовном процессе. Либо государственный адвокат, либо адвокат по соглашению, т.е. на коммерческой основе.
Как госадвокат я должен защищать даже отъявленного злодея, но в этом случае защита заключается в том, чтобы проследить за справедливостью наказания: на преступника не должны «повесить» больше дел, чем он на самом деле совершил. Задача адвоката – не в том, чтобы сделать из преступника потерпевшего.
А вот когда меня просят защищать преступника по соглашению, я всегда его спрашиваю, раскаялся ли он в содеянном. Если да, то буду защищать, в обратном случае – нет. Это моя позиция, как человека.
- Что для Вас Ваша профессия?
- И снова я провожу параллель с медициной. Как говорил юрист, судья Анатолий Фёдорович Кони: «Как для врача не может быть дурных и хороших людей, заслуженных и незаслуженных болезней, а есть лишь больные и страдания, которые надо облегчить, так и для адвоката нет чистых и грязных, правых и неправых дел».
Многие полагают, что суть профессии адвоката заключается в поиске лазеек в законодательстве для оправдания своих клиентов и произнесении красивых речей. На самом деле это не совсем так. Адвокат занимается поиском юридически значимой информации, как то: правовая экспертиза документов, установление различных фактов, их оценка и анализ, общение с заинтересованными в исходе дела сторонами, свидетелями, сотрудниками госучреждений и другими делами.
Разумеется, в функции адвоката входит и грамотное, убедительное изложение и оформление всей полученной и обработанной информации, ведь любая, казалось бы, незначительная ошибка (даже просто техническая) может привести к проигрышу дела и потерям его клиента.
Моя профессия - мой "окоп", в котором, как на передовой, я борюсь за справедливость.
- В чём для Вас радости и сложности Вашей профессии?
- Радости – когда с наименьшими потерями я провожу «операцию», когда торжествует справедливость. К тому же я самозанятый человек, то есть сам планирую режим работы, трудовую нагрузку.
А сложности – это эмоциональное выгорание, то есть я сталкиваюсь с проблемами и горем людей, и мне волей-неволей приходится защищаться от сыплющихся на меня эмоций и переживаний.
- Что, на Ваш взгляд, нужно для того, чтобы стать хорошим адвокатом?
- Вера нужна, прежде всего, чтобы оставаться человеком. Честность, справедливость. А ещё очень важно умение быстро «переключаться» с одной жизненной ситуации на другую. Как пульт телевизионный: на одном канале мы смотрим комедию, на другой переключаем, а там – трагедия. Адвокат не должен всё и всех запускать в свою душу, но должен иметь холодный разум и горячее сердце – только так можно помогать людям.
Беседовала Юлия Гащенко
